Неточные совпадения
Главное же — не только совершенно даром
пропадала направленная на это дело энергия, но он не мог не чувствовать теперь, когда смысл его хозяйства обнажился для него, что
цель его энергии была самая недостойная.
Подложили цепи под колеса вместо тормозов, чтоб они не раскатывались, взяли лошадей под уздцы и начали спускаться; направо был утес, налево
пропасть такая, что
целая деревушка осетин, живущих на дне ее, казалась гнездом ласточки; я содрогнулся, подумав, что часто здесь, в глухую ночь, по этой дороге, где две повозки не могут разъехаться, какой-нибудь курьер раз десять в год проезжает, не вылезая из своего тряского экипажа.
Месяца четыре все шло как нельзя лучше. Григорий Александрович, я уж, кажется, говорил, страстно любил охоту: бывало, так его в лес и подмывает за кабанами или козами, — а тут хоть бы вышел за крепостной вал. Вот, однако же, смотрю, он стал снова задумываться, ходит по комнате, загнув руки назад; потом раз, не сказав никому, отправился стрелять, —
целое утро
пропадал; раз и другой, все чаще и чаще… «Нехорошо, — подумал я, — верно, между ними черная кошка проскочила!»
Точно ли так велика
пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли, мысли, занимающие по законам моды на
целую неделю город, мысли не о том, что делается в ее доме и в ее поместьях, запутанных и расстроенных благодаря незнанью хозяйственного дела, а о том, какой политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм.
— Для самого труда, больше ни для чего. Труд — образ, содержание, стихия и
цель жизни, по крайней мере моей. Вон ты выгнал труд из жизни: на что она похожа? Я попробую приподнять тебя, может быть, в последний раз. Если ты и после этого будешь сидеть вот тут с Тарантьевыми и Алексеевыми, то совсем
пропадешь, станешь в тягость даже себе. Теперь или никогда! — заключил он.
В эти блаженные дни на долю Ильи Ильича тоже выпало немало мягких, бархатных, даже страстных взглядов из толпы красавиц,
пропасть многообещающих улыбок, два-три непривилегированные
поцелуя и еще больше дружеских рукопожатий, с болью до слез.
И лицо ее принимало дельное и заботливое выражение; даже тупость
пропадала, когда она заговаривала о знакомом ей предмете. На всякий же вопрос, не касавшийся какой-нибудь положительной известной ей
цели, она отвечала усмешкой и молчанием.
Пропала, видно,
цель моя.
— Поди-ка сюда, Егор Прохорыч, ты куда это вчера
пропадал целый день? — или: — Семен Васильич, ты, кажется, вчера изволил трубочку покуривать на сеновале? Смотри у меня!
— Где ты
пропадал? Ведь я тебя
целую неделю жду: спроси Марфеньку — мы не спали до полуночи, я глаза проглядела. Марфенька испугалась, как увидела тебя, и меня испугала — точно сумасшедшая прибежала. Марфенька! где ты? Поди сюда.
Шелехов кутил, не показываясь в бахаревском доме по
целым неделям: он теперь
пропадал вместе с Виктором Васильичем.
Ибо привык надеяться на себя одного и от
целого отделился единицей, приучил свою душу не верить в людскую помощь, в людей и в человечество, и только и трепещет того, что
пропадут его деньги и приобретенные им права его.
— Отчего
пропал? Гм! В сущности… если все
целое взять — Бога жалко, вот отчего!
Я узнал только, что он некогда был кучером у старой бездетной барыни, бежал со вверенной ему тройкой лошадей,
пропадал целый год и, должно быть, убедившись на деле в невыгодах и бедствиях бродячей жизни, вернулся сам, но уже хромой, бросился в ноги своей госпоже и, в течение нескольких лет примерным поведеньем загладив свое преступленье, понемногу вошел к ней в милость, заслужил, наконец, ее полную доверенность, попал в приказчики, а по смерти барыни, неизвестно каким образом, оказался отпущенным на волю, приписался в мещане, начал снимать у соседей бакши, разбогател и живет теперь припеваючи.
Пока Ермолай ходил за «простым» человеком, мне пришло в голову: не лучше ли мне самому съездить в Тулу? Во-первых, я, наученный опытом, плохо надеялся на Ермолая; я послал его однажды в город за покупками, он обещался исполнить все мои поручения в течение одного дня — и
пропадал целую неделю, пропил все деньги и вернулся пеший, — а поехал на беговых дрожках. Во-вторых, у меня был в Туле барышник знакомый; я мог купить у него лошадь на место охромевшего коренника.
А после обеда Маше дается 80 кол. сер. на извозчика, потому что она отправляется в
целых четыре места, везде показать записку от Лопухова, что, дескать, свободен я, господа, и рад вас видеть; и через несколько времени является ужасный Рахметов, а за ним постепенно набирается
целая ватага молодежи, и начинается ожесточенная ученая беседа с непомерными изобличениями каждого чуть не всеми остальными во всех возможных неконсеквентностях, а некоторые изменники возвышенному прению помогают Вере Павловне кое-как убить вечер, и в половине вечера она догадывается, куда
пропадала Маша, какой он добрый!
Положим, что другие порядочные люди переживали не точно такие события, как рассказываемое мною; ведь в этом нет решительно никакой ни крайности, ни прелести, чтобы все жены и мужья расходились, ведь вовсе не каждая порядочная женщина чувствует страстную любовь к приятелю мужа, не каждый порядочный человек борется со страстью к замужней женщине, да еще
целые три года, и тоже не всякий бывает принужден застрелиться на мосту или (по словам проницательного читателя) так неизвестно куда
пропасть из гостиницы.
— Дмитрий, ты стал плохим товарищем мне в работе.
Пропадаешь каждый день на
целое утро, и на половину дней
пропадаешь по вечерам. Нахватался уроков, что ли? Так время ли теперь набирать их? Я хочу бросить и те, которые у меня есть. У меня есть рублей 40 — достанет на три месяца до окончания курса. А у тебя было больше денег в запасе, кажется, рублей до сотни?
Внимание хозяина и гостя задавило меня, он даже написал мелом до половины мой вензель; боже мой, моих сил недостает, ни на кого не могу опереться из тех, которые могли быть опорой; одна — на краю
пропасти, и
целая толпа употребляет все усилия, чтоб столкнуть меня, иногда я устаю, силы слабеют, и нет тебя вблизи, и вдали тебя не видно; но одно воспоминание — и душа встрепенулась, готова снова на бой в доспехах любви».
Ваня Боровков сообщает, что ихний кучер Пармён недавно на всем скаку зайца кнутом пополам перерезал; Сашенька Пустотелова — что у них корова Белогрудка
целых три года
пропадала, и вдруг прошлым летом пошли в лес, а она забралась в самую чащу и уж с тремя телятами ходит.
Опять у мужичков
целые сутки
пропали, а не то так и двои!
Ах, жизнь, жизнь! все равно как платье. Все цело да цело, и вдруг где-нибудь лопнет. Хорошо еще, ежели лопнет по шву — зачинить легко; а ежели по
целому месту — пиши
пропало! Как ни чини, ни заштопывай, а оно все дальше да дальше врозь ползет. И заплатки порядочной поставить нельзя: нитка не держит. Господи, да неужто уж Бог так немилостив, во второй раз такое же испытанье пошлет! Он ли не старается! он ли не выбивается из сил!
«Иваны», являясь с награбленным имуществом, с огромными узлами, а иногда с возом разного скарба на отбитой у проезжего лошади, дожидались утра и тащили добычу в лавочки Старой и Новой площади, открывавшиеся с рассветом. Ночью к этим лавочкам подойти было нельзя, так как они охранялись огромными цепными собаками. И
целые возы
пропадали бесследно в этих лавочках, пристроенных к стене, где имелись такие тайники, которых в темных подвалах и отыскать было нельзя.
После возвращения от обедни опять на
целую неделю запирались на замок ворота, что не мешало, впрочем, дворне лазить через забор и
пропадать целые ночи, за что им жестоко доставалось от немца-управляющего.
Но самое большое впечатление произвело на него обозрение Пулковской обсерватории. Он купил и себе ручной телескоп, но это совсем не то. В Пулковскую трубу на луне «как на ладони видно: горы,
пропасти, овраги… Одним словом —
целый мир, как наша земля. Так и ждешь, что вот — вот поедет мужик с телегой… А кажется маленькой потому, что, понимаешь, тысячи, десятки тысяч… Нет, что я говорю: миллионы миллионов миль отделяют от луны нашу землю».
Зная хорошо, что значит даже простое слово Стабровского, Галактион ни на минуту не сомневался в его исполнении. Он теперь
пропадал целыми неделями по деревням и глухим волостям, устраивая новые винные склады, заключая условия с крестьянскими обществами на открытие новых кабаков, проверяя сидельцев и т. д. Работы было по горло, и время летело совершенно незаметно. Галактион сам увлекался своею работой и проявлял редкую энергию.
Во время выгрузки
пропадают целые тюки и бочки.
Иногда такие точки помелькают на крайних чертах горизонта и —
пропадут; иногда выплывают на степь, вырастают и образуют
целые полные фигуры всадников, плотно приросших кривыми ногами к тощим, но крепким, не знающим устали, своим иноходцам: [В породе башкирских лошадей очень много попадается иноходцев, почти всегда головастых, горбатых и вообще невысокого достоинства относительно резвости бега; но они очень покойны для верховой езды, и башкирцы очень любят на них ездить] это башкирцы, лениво, беспечно, всегда шагом разъезжающие по родной своей степи.
Они продолжают посещать даже и те десятины, с которых хлеб свезен, особенно поросшие долго зеленеющими посреди желтой соломы жабрами и чередой, и подбирают там наточившиеся из колосьев переспелые зерна. Так проходит
целый август и даже первые числа сентября; но тут перепелки начинают приметно уменьшаться и к половине сентября иногда совсем
пропадают: морозы или холодное ненастье, разумеется, ускоряют, а теплая погода замедляет их отлет.
Мне случилось однажды
целый месяц каждый день стрелять их на одном и том же току; кроме убиваемых на месте, некоторые
пропадали оттого, что были поранены; стая убавлялась с каждым днем, и, наконец, остались две куропатки и продолжали прилетать на тот же ток в урочное время…
Это опустошение еще гибельнее, если производится в то время, когда кулики сидят на яйцах: тут
пропадают вдруг
целые поколения; если же куличата вывелись хотя за несколько дней, то они вырастут и выкормятся без помощи отца и матери.
Было много случаев, когда погибали
целые семьи от разных эпидемических болезней или
пропадали без вести в тайге, замерзали около дома или тонули в воде.
— И не стыдно, — говорила она, прерывая свои
поцелуи. — За что, про что разорвала детскую дружбу,
пропала, не отвечала на письма и теперь не рада! Ну, скажи, ведь не рада совсем?
Он исчезал по
целым суткам и
пропадал без вести.
Тот встал. Александра Григорьевна любезно расцеловалась с хозяйкой; дала
поцеловать свою руку Ардальону Васильичу и старшему его сыну и — пошла. Захаревские, с почтительно наклоненными головами, проводили ее до экипажа, и когда возвратились в комнаты, то весь их наружный вид совершенно изменился: у Маремьяны Архиповны
пропала вся ее суетливость и она тяжело опустилась на тот диван, на котором сидела Александра Григорьевна, а Ардальон Васильевич просто сделался гневен до ярости.
Начал барин кушать,
целый десяток съел, а старушонка промеж тем куда-то
пропала, спряталась; вдруг с барином после того тошно, тошно… приказывает он старушонку разыскать.
Я удвоил шаги и поспел домой перед самым обедом. Отец уже сидел переодетый, вымытый и свежий, возле матушкиного кресла и читал ей своим ровным и звучным голосом фельетон «Journal des Débats»; [Дословно: «Дневник прений» (фр.).] но матушка слушала его без внимания и, увидавши меня, спросила, где я
пропадал целый день, и прибавила, что не любит, когда таскаются бог знает где и бог знает с кем. «Да я гулял один», — хотел было я ответить, но посмотрел на отца и почему-то промолчал.
Для философа оставался неразрешимым вопрос о том, для какой
цели затрачивался такой громадный запас энергии, если в мировой системе не
пропадает даром ни один атом материи, ни один штрих проявившейся тем или другим путем мировой силы…
В полной и на этот раз уже добровольно принятой бездеятельности она бродила по комнатам, не находя для себя удовлетворения даже в чтении. В ушах ее раздавались слова:"Нет, вы не бедная, вы — моя!"Она чувствовала прикосновение его руки к ее талии;
поцелуй его горел на ее губах. И вдруг все
пропало… куда? почему?
— Так что же, — говорю, — стало быть, мне из-за этой политики так тут
целый век у них и
пропадать?
Он чувствовал, что если Настенька хоть раз перед ним расплачется и разгрустится, то вся решительность его
пропадет; но она не плакала: с инстинктом любви, понимая, как тяжело было милому человеку расстаться с ней, она не хотела его мучить еще более и старалась быть спокойною; но только заняться уж ничем не могла и по
целым часам сидела, сложив руки и уставя глаза на один предмет.
— Да, — произнес он, — много сделал он добра, да много и зла; он погубил было философию, так что она едва вынырнула на плечах Гегеля из того омута, и то еще не совсем; а прочие знания, бог знает, куда и пошли. Все это бросилось в детали, подробности; общее
пропало совершенно из глаз, и сольется ли когда-нибудь все это во что-нибудь
целое, и к чему все это поведет… Удивительно!
— Зачем вам читать Байрона? — продолжал он, — может быть, жизнь ваша протечет тихо, как этот ручей: видите, как он мал, мелок; он не отразит ни
целого неба в себе, ни туч; на берегах его нет ни скал, ни
пропастей; он бежит игриво; чуть-чуть лишь легкая зыбь рябит его поверхность; отражает он только зелень берегов, клочок неба да маленькие облака…
Поскрипев, передает родительницу с новым чадом пятому — тот скрипит в свою очередь пером, и рождается еще плод, пятый охорашивает его и сдает дальше, и так бумага идет, идет — никогда не
пропадает: умрут ее производители, а она все существует
целые веки.
— Она! именно она! И все Порфишке-кровопивцу передает! Сказывают, что у него и лошади в хомутах
целый день стоят, на случай, ежели брат отходить начнет! И представьте, на днях она даже мебель, вещи, посуду — всё переписала: на случай, дескать, чтобы не
пропало чего! Это она нас-то, нас-то воровками представить хочет!
Целую неделю продолжались строгости в остроге и усиленные погони и поиски в окрестностях. Не знаю, каким образом, но арестанты тотчас же и в точности получали все известия о маневрах начальства вне острога. В первые дни все известия были в пользу бежавших: ни слуху ни духу,
пропали, да и только. Наши только посмеивались. Всякое беспокойство о судьбе бежавших исчезло. «Ничего не найдут, никого не поймают!» — говорили у нас с самодовольствием.
— Все
пропало, Сережа! Фома застал меня в саду вместе с Настенькой в ту самую минуту, когда я
поцеловал ее.
Он беспрестанно разъезжал по Москве, виделся украдкой с разными лицами, писал по
целым ночам,
пропадал по
целым дням; хозяину он объявил, что скоро выезжает, и заранее подарил ему свою незатейливую мебель.
— Подарочки!.. Подарочки!.. Знакомым ребятишкам подарочки!.. А я… а у меня, милостивый государь, в настоящую минуту мои ребятишки с голоду дома подыхают… Подарочки!.. А у жены молоко
пропало, и грудной ребенок
целый день не ел… Подарочки!..
Года три
пропадал он в английских университетах, потом объехал почти всю Европу, минуя Австрию и Испанию, которых не любил; был в связях со всеми знаменитостями, просиживал вечера с Боннетом, толкуя об органической жизни, и
целые ночи с Бомарше, толкуя о его процессах за бокалами вина; дружески переписывался с Шлёцером, который тогда издавал свою знаменитую газету; ездил нарочно в Эрменонвиль к угасавшему Жан-Жаку и гордо проехал мимо Фернея, не заезжая к Вольтеру.